В прошлом году у наших практикующих из Балтийских стран был важный юбилей — тридцать лет на мандале. Именно столько лет назад Гала (Латвия), Аушра (Литва) и Тармо (Эстония) впервые познакомились с Танцем Ваджры и по сей день регулярно танцуют на мандале. Мы побеседовали с одним из «юбиляров» и попросили Галу поделиться с нами своим вдохновляющим опытом.
«Зеркало»: Гала, ты впервые познакомилась с Танцем Ваджры больше тридцати лет назад. Как это было?
Гала: В мае 1992 года в курортном городе Юрмала на берегу Рижского залива в Латвии проходил ретрит Намкая Норбу Ринпоче. Именно тогда я впервые увидела Танец Песни Ваджры в исполнении Учителя. Так как это была первая встреча с Учением, у нас не было мандалы, но в месте проведения ретрита была открытая круглая площадка для танцев, в центре которой росло дерево. Собравшиеся на ретрите люди вместе расчертили там цветными школьными мелками мандалу.
Глядя на Учителя, я очень захотела научиться этому танцу. Но пришлось ждать более двух лет: только в декабре 1994-го в Вильнюсе (Литва) состоялся обучающий ретрит по танцу, который провела Адриана Даль Борго. В середине 90-х годов в Восточной Европе были большие экономические проблемы: у меня тоже были проблемы с деньгами, а также с работой и семьёй. Каким-то чудом эти проблемы разрешились, и мы вместе с двумя ваджрными сёстрами из латвийской Дзогчен-общины Ириной Пустовит и Валентиной Смирновой поехали на этот ретрит.
«Зеркало»: Как проходил этот первый для тебя ретрит по изучению Танца Ваджры?
Гала: Нас поселили в чудесной квартире практикующих из Вильнюса Джугаса и Аурелии, расположенной на последнем этаже дома. Мы оказались в комнате для гостей, где вместе с нами жили Тармо Ласс из Эстонии и Эмиль Мелдерис проездом из Франции в Латвию.
Занятия проходили в доме для престарелых на мандале, которую к ретриту подготовили Аушра с Эрнестасом Лапинскасы. Мандала была нарисована на ткани, и к началу ретрита краска ещё не успела просохнуть, так что пришлось накрыть её плёнкой. Обучающие сессии проходили в спортзале, где вдоль стен лежали спортивные маты, на которые со временем мы стали падать без сил между сменой партий, потому что за короткий срок надо было выучить много непростых движений. На этом ретрите я познакомилась с Валдасом Кирса и Альгисом Лукашевичусом, который в скором времени стал первым инструктором по ваджрному танцу в странах Балтии.
Честно говоря, когда в прошлом году на практическом ретрите по танцу в Иевлеяс (ретритный центр в Латвии, где балтийские Дзогчен-общины проводят выездные ретриты) я заговорила о тридцатой годовщине первого ретрита в Вильнюсе, то поняла, что этот ретрит имел настолько большое значение только для меня. Я была старше всех участников, остальные были значительно моложе и у них было всё впереди: любовь, семья, дети. Но с этого ретрита началась наша история. И чего в ней только не было!
«Зеркало»: Наверняка, и другие приложили немало усилий, чтобы попасть на тот ретрит?
Гала: Конечно! Перед этим ретритом Адриана провела обучающий курс и в Таллине (Эстония). Там собралось много людей, среди которых были и участники без передачи Намкая Норбу Ринпоче. Одним из них был Тармо Ласс.
Когда ретрит закончился и Адриану посадили на поезд до Вильнюса, Тармо решил отправиться туда автостопом, так как денег у него не было. Сначала он поехал в город Тарту. Как-то ему удалось поймать попутку, но по дороге их остановили полицейские для проверки документов. Тармо очень удивился, что они были в бронежилетах и с Калашниковым на плече. Потом уже стало известно, что незадолго до этого была стрельба во время конфликта в ходе проверки документов и двое милиционеровполицейских погибли. Преступление так и не было раскрыто.
Это был декабрь, стояли сильные морозы, и часто Тармо не сажали в машину или попуток не было вовсе. В один момент он сильно замёрз и, углубившись в лес, постелил коврик и улёгся, завернувшись в плёнку. Это действительно помогло немного согреться. Время от времени люди, встречавшиеся на пути, делились с ним едой. Когда он добрался до Вильнюса, то его поселили у Аурелии и Джугаса. Тармо каждый день принимал душ в холодной душевой, а потом, сидя на корточках, трудолюбиво штопал шерстяные носки. Этим он мне и запомнился. Обратно он возвращался тоже автостопом, иногда шёл пешком. Тармо рассказывает, что границу пересекал не выспавшись, периодически теряя сознание и проваливаясь в сон, как будто идёт по ковру, покрытому цветами. Так началась наша дружба.
«Зеркало»: Как тебе удалось не растерять полученные знания после ретрита ? Как ты практиковала?
Гала: По возвращении из Вильнюса я, чтобы запомнить движения, повторяла их при каждой возможности: на автобусной остановке, дома, на любом свободном месте. На тот момент мандалы у нас в Риге не было, но община собиралась для коллективных практик в огромном пустующем помещении (бывшем вычислительном центре, где когда-то стояла гигантская вычислительная машина). Там на полу мы с Валей и Ирой, ваджрными сёстрами, которые были со мной на обучающем ретрите в Вильнюсе, из Эстонской общины нарисовали половину мандалы. Вот на ней я и продолжала повторять танец. А когда в 1996 году я приехала в Петербург на ретрит с Адрианой, оказалось, что я ошибалась только в одном месте. На том ретрите я впервые увидела Пилле и Марта Виирес из Эстонской общины.
К тому времени танцевать захотелось уже всей латвийской общине Падмалинга: они не только пригласили Адриану, но и купили в Америке полуготовую мандалу из материала Tyvek. На нём была нанесена разметка мандалы, нам оставалось только покрасить сектора. Этот подвиг совершился без меня. Сейчас эта мандала, если ещё жива, должна быть в Восточном Меригаре. Мы привезли и оставили её там на первом ретрите этого гара.
Падмалинг хотел пригласить Адриану, чтобы изучить Танец Песни Ваджры, но к тому моменту опыт показал, что выучить этот танец за один раз очень трудно. Решили начать с Танца Трёх Ваджр и Танца на Благо Всех Живых Существ. Но наши проявили упорство, организовали вместо одного несколько ретритов — и всё-таки выучили Танец Песни Ваджры. Адриана дала мощный толчок для развития нашей практики: в конце 90-х какое-то время на мандале стояла почти вся община Падмалинга. К тому же мы организовали совместную практику танца с литовской общиной, приезжали друг к другу в гости.
К сожалению, счастье продолжалось недолго, ситуация менялась. В какой-то момент в Риге на мандале я осталась одна. Мою практику поддержал Альгис: по выходным он привозил ребят из Литвы. Потом в общину пришла Лига Зариня, которая проявила большое упорство и выучила все танцы, повторяя движения за мной. Затем начали танцевать ребята из города Даугавпилса в трёх часах езды от Риги, и я ездила танцевать с ними.
«Зеркало»: Где ещё тебе довелось потанцевать? На каких необычных мандалах? Расскажи о том, какие мандалы ты делала.
Гала: В 2004 году у меня появилась возможность пожить на хуторе у друзей. Они переезжали в город, а за хутором нужно было присматривать. Я построила там на земле верёвочную мандалу. Танцевать на ней оказалось не просто. На земле при поворотах требуется больше усилий. Я попробовала постелить под верёвки полиэтилен, но к этому времени лето уже кончилось и мандала начала по утрам замерзать, превращаясь в каток.
За это время я поняла, что хочу в город танцевать с общиной. Да и не сельский я житель! По возвращении домой я занялась изготовлением новой мандалы. В школе, где мы танцевали, удалось договориться об аренде зала на выходные, чтобы мы могли сделать там мандалу. На всё про всё было два дня и три ночи. Я закупила Tyvek со всем необходимым и попросила помочь мне Юру Егорова из рижской общины мне помочь. Я была так озабочена тем, чтобы успеть всё сделать в срок, что позабыла о важных мелочах: мы с таким героизмом два дня разрезали и склеивали материал, расчерчивали схему мандалы и красили её, что совершенно забыли о еде. Спасла нас жена Юры — Вера: она нас кормила два дня, без неё мы бы пропали. Красить мандалу нам помогал другой наш ваджрный брат Алексей Никитин.
Интересно, что в Таллине всё время танцуют в одной и той же школе, в Вильнюсе примерно то же самое, а судьба танцоров Риги — быть вечными странниками. Танцевали мы во многих школах, даже в картинной галерее торгового центра. Одним летом я присмотрелась к открытой асфальтированной площадке рядом с большим мебельным магазином, она вполне подошла для танцев. Только вот сотрудники магазина решили, что мы творим там магию, и попытались нас выгнать. Изредка из кустов вылезали пьяницы и алкоголики, но не сильно приставали с вопросами. С сотрудницами магазина всё закончилось хорошо благодаря спокойствию владельца-мужчины. Танцевать на улице хорошо в тёплую сухую погоду, а она у нас непостоянна.
Позже нам повезло наладить сотрудничество со школой ушу, которая оказалась для нас лучшим местом для танцев за много лет. Как бывает обычно в жизни, всё течёт, всё меняется. Через некоторое время школа вынуждена была переехать, и мы переехали вместе с ней. Произошли перемены и у наших соседей: в Вильнюсе появился второй инструктор — Юрга Мискюнайте, а Альгис сперва уехал работать в Англию, а сейчас он живёт на Тенерифе.
Однажды на ретрите по танцу в Юрмале появился Алар Кукк из Таллина. Он делал большие успехи и через некоторое время стал инструктором Танца. И вот мы стали танцевать и в Таллинне, и в Риге, и в Вильнюсе.
«Зеркало»: Ты говорила, что как-то раз ради Танца Ваджры тебе пришлось пойти на преступление? Расскажи, пожалуйста, об этом.
Гала: Да, в 2002 году мы собирались на первый в Крыму ретрит Намкая Норбу Ринпоче и сдали паспорта на получение транзитной визы через Беларусь. В это же время Литва в лице Альгиса Лукашевичуса предложила потанцевать в городе Шауляе недалеко от границы с Латвией. Тогда между странами нужно было проходить пограничный контроль, но паспорт-то мой сдан в консульство Беларуси. Как перейти границу? Придумала! Одолжу паспорт у дочки. И не потому, что думала, что разницы в возрасте никто не заметит. Просто Шауляй находится рядом, и я туда-обратно проскочу.
Только на границе, когда автобус на Шауляй подъехал к заставе и началась проверка документов, я вдруг вспомнила, что это пограничники и они дрессированы на ловлю преступников ещё со времён СССР. В общем, понятно, чем всё закончилось. Меня арестовали и посадили в камеру. Не скажу, что это было приятно. Спасала меня гуру-йога, пока пограничники выясняли, кто я и насколько опасна.
Не помню, сколько продолжалось моё «заключение», но наконец меня освободили и решили отвезти в ближайший латвийский город Елгаву. Мне было очень удобно: в нём в это время жила дочь с семьёй. По-моему, вся застава вышла полюбоваться на безумную женщину и посмеяться над ней от души.
Всё бы закончилось проще, если бы я решила вопросы на месте, а не уехала на ретрит в Крым. А так мне суд выставил штраф на 300 лат (хорошая месячная зарплата по тем временам). Я ещё попробовала оспорить это решение и повеселила апелляционный суд. Позже мне объяснили, что если бы мне удалось пройти границу и меня бы поймали при возвращении, наказание было бы страшнее.
«Зеркало»: Сейчас между странами Балтии таких границ нет: танцоры всех трёх стран собираются в ретритном центре Иевлеяс. А как он появился?
Гала: Первоначально этот центр спроектировала и построила индуистская община, а мы туда ездили со своей мандалой. Через некоторое время мы нарисовали мандалу на полу зала для практик. В конце концов Зиедонис Ренгитис, который был совладельцем этого ретритного центра, и Алар Кукк выкупили его у владельцев и теперь он принадлежат Дзогчен-общине.
В деле рисования мандалы нам очень помог Руслан Ким. Без него вряд ли бы что получилось. Помогала ему Оля Пляскина, которая тогда уже перебралась в Ригу из Даугавпилса (а сегодня Оля уже и сама инструктор по танцу). Также свой вклад в раскрашивание мандалы внесли практикующие Эмиль Мелдерис и Катерина Мартынова. Мы регулярно собираемся и танцуем все вместе — представители Эстонии, Латвии и Литвы.
Нам очень повезло в жизни, у нас есть учитель, учение и община. Невозможно высказать всю благодарность Учителю за то бесценное знание, с которым он нас познакомил. Мы самые счастливые люди на свете!
Главное изображение: регулярная практика Танца Ваджры на мандале в Иевлеясе.
